В ответ на просьбу дать комментарий об отношении к цензуре в Иране, азербайджанец, который провёл там несколько лет, пояснил следующее:
{{Q|Ну если в целом смотреть, то да, оно примерно так и существует. Но наша реальность… она состоит из кучи частных случаев. Поэтому со стороны кажется, что цензура у нас есть. А по факту её нет. Все всё знают. Все новости доходят… Как бы по-корректней выразиться, по неофициальным каналам.Я в Иране 3 года работал, а дядя моего дяди 10 лет там жил. И ещё много родных и близких. И примерно понимаем обстановку там. Большая часть новостей распространяется разными способами, но не через сайты всяких новостных агентств. К примеру, в городе арестовали «неправильных» мусульман. Сразу его родственники пишут в ватсапп другим родственникам. Те рассылают друзьям. В конце-концов информация попадает всяким активистам и журналистам. Кто-то пишет заметку на сайт вне Ирана. Кто-то потом её копирует, электронной почтой отправляет своим родным и близким, соседям. Если вдруг народ понимает, что там беспредел какой-то, то народ собирается, идёт на улицу, на площадь. Идут к старым людям, к старейшинам, просят пояснить, как быть.
Вообще протест в Иране сильно отличается от протеста в России. В России на протестах все пиарятся. Каждый идёт с камерой, селфи-хуелфи. Видео надо снять, как ОМОН бьёт всяких сыкух. В Иране оно не так. С камерой идёт кто-то один. Ну может пара человек ещё со сматрфоном. Кто-то идёт с цепью, кто-то с палкой идёт. Никаких согласований не бывает. Если хуйня случилась, то народ идёт и требует крови. Потому что любая избитая ментами или исламистами девка — чья-то дочь или сестра. И в первую очередь выходят родные. Потом выходят родные мужа. Не только кровные родные, а вообще все, до кого можно дотянуться. Как у вас в России говорят «седьмая вода-кисель». Они все родные. Все кровные братья. Мы все понимаем, что Аллах — он один на всех. Но когда какой-то сын ишака пришёл и избил чью-то жену или сестру, то он больше не человек. Он из людей выписывается, пока за него не раскаются его родные. В таком статусе его можно убить. Или избить. Его можно из магазина выгнать. Его детей можно из школы выгнать. С его женой или матерью никто общаться не будет. Будут в лицо плевать.
Когда в России кричат «Смерть диктатору», то приходят, чтобы поорать или сорвать зло. Когда в Иране кричат «Смерть диктатору», то там реально собираются его убить. И не только его. Могут детей убить. Могут убить жену, друзей.
У нас в деревнях и городах недалеко от Азербайджана никто за тегеранских не будет говорить. В Тегеране у власти беспредельщики и барыги. Их никто не любит. Не как у вас тут мэров или губеров не любят. А так, что попадётся такой ночью без охраны, и не будет его. Пропадёт без вести.
И никакие газеты, никакие сайты не нужны. Если где есть беспредел, то расскажут без всякого интернета. Если интернет не работает, то кто-то напишет письмо на бумаге. А кто-то это письмо отвезёт. Отвезут это письмо кому надо. Найдут родных, найдут родных мужа, жены. Те, в свою очередь, тоже как-то пошлют или расскажут. В результате, если кого убили из несогласных, то через неделю будет весь город знать. И соседняя деревня. И ещё одна. Если в Терегане пидорасы думают, что они могут интернет выключить, и всё, то пусть так думают, дети собак.|}}
