Установившаяся в 1440-е уния Литвы и Польши, впрочем, не сразу сплотила народы и руководство. Польша была королевством («Короной»), в котором власть монарха, впрочем, постепенно снижалась, а его полномочия постепенно переходили к собранию шляхты — сейму, который выцыганивал всё новые и новые привилегии в обмен на то, что вообще признаёт право какого-то литвина сидеть на польском троне. В конце концов шляхтичи лишили короля права издавать законы, вводить налоги, объявлять войну и заключать мир без их согласия, а потом и без «единогласного» согласия Сейма — то самое «либерум вето». Щляхтичи смотрели на литвинов как на вассалов (в лучшем случае) и частенько оставляли их без поддержки в военных конфликтах, памятуя о Грюнвальде, а также о том, что литовцы частенько сдавали города Московии.
Литвины же не спешили признавать польских порядков на своей земле, к тому же у них своих дворян хватало. До окончательной потери независимости они даже думали насчёт идеологической обособленности как от поляков-католиков, так и от последнего осколка Православия в Европе, тем паче что один литовский воевода пересекался с одним из первых протестантов — Яном Гусом — так что намётки были, а после начала Реформации в ВКЛ появились первые лютеране.
Однако 1550-1560-е годы расставили всё по местам. В то время Иван Грозный решил подмять под себя Ливонский Орден, задолжавший дань за город Юрьев (ныне Таллинн, Эстония). После ряда поражений ливонцы решили, что лучше лечь под Польшу, в результате чего в войну были втянуты как Польша, так и ВКЛ. Польская знать воспользовалась ситуацией и провернула «Литовский Гамбит»: дала литвинам немного получить леща от московитов, после чего предложила вариант унии, означавший по факту прямое присоединение всей территории ВКЛ к Польше. Литвинская знать намёк поняла: в 1569 году была заключена Люблинская Уния, в результате которой на свет появилась "Речь Посполитая (пол. Rzeczpospolita, (Р)(ж)ечь, калька с лат. Res Publica — народная власть) Двух Народов" — феодальная выборная (а до 1791 года ещё и достаточно федеративная) монархия, в которой правящее меньшинство составили польские шляхтичи и некоторые полонизировавшиеся литовские дворянские роды, а остальные (уже более-менее сформировавшиеся русины и белорусы, а также литовцы и прочие былты и жмудь) стали считаться первыми на одном уровне с домашним скотом (отсюда современное значение слова «быдло»).
Постепенно стали вводиться законы, выгодные католической шляхте, но невыгодные православному большинству (Брестская Уния, запретившая чистое Православие, но легализовавшее переходную форму - Греко-Католицизм (Униатство, католический канон с чтением молитв на греческом), Статут 1588 года, давший Шляхте тотальные вольности, а восточных славян запрягший в крепостное ярмо), из делопроизводства был вытеснен западно-русский (старобелорусский) язык<ref>Образовался во второй половине XIII века на основе говоров земель, попавших после набегов Батыя под Литву. К слову, это был язык поздних Гедеминовичей-Ягеллонов (Ягайлы, Витовта). А ещё из него (точнее, из его ополяченной версии) впоследствии произошли современные украинский и белорусский языки.</ref>. Разумеется это стало не нравиться крестьянам, тяготевшим к Московии, они стали убегать на Днепр и Дон, породив тем самым Казачество. XVII век ознаменовался крупными восстаниями, самым известным из которых было восстание Богдана Хмельницкого, завершившееся Переяславской Радой, переходом Левобережной Украины и Киева в состав Русского Царства и тяжёлым гнётом для Правобережной Украины и Белой Руси до 1790-х.
Однако ничто не было вечно, даже Ржечь. Принцип выборности главы государства, в результате которого на престоле оказывались то курфюрст Саксонии, союзник России, то поляк, назначенный Францией, а также "либерум вето", по которому любой "жириновский" мог сорвать общее решение Сейма, не могли привести ни к чему, кроме анархии. А в технологическом плане Польша проморгала реформы и осталась аграрной страной, кормившей всю Европу хлебом, в которой постоянно вспыхивали восстания. В итоге уже к первой половине 1700-х годов по территории Ржечи ходили все, кому не лень, а во второй половине прусский, австрийский и российские монархи решили, что лимитроф между ними не особенно нужен, и постепенно скушали его. Среди территорий, доставшихся России оказались Правобережная Украина (кроме Львуфа, доставшегося Австрии) и Белая Русь.
{{Video|HgPkgMKemPY|width=180|О потерянном Великом Княжестве. Перевод не важен - дистиллированные слёзы Ярославны.}}Тогдашние жители воспринимали распилы Речи Посполитой совсем не так, как эти ваши змагары. Надо всё-таки понимать, что никакого белорусского (как и великорусского, и украинского) национального самосознания в то время еще не было, православных неиллюзорно щемили, да так, что единственная полноценная епархия осталась в Могилёве, магнаты занимались откровенным самоуправством, имея собственные армии и фактически представляя собой государства в государстве. Лучшим примером будет фраза, переданная королю от одного из магнатов: «{{Acronym|Я такi пан, якiм табе стаць трэба|Я такой господин, каким тебе стать надо}}». Сказана она была перед самым закатом Речи и обращена к королю-тряпке, которого посадила на престол российская императрица и на которого все смотрели как на говно. Автором был [[:w:Радзивилл, Кароль Станислав Пане Коханку|Пане Коханку]] — человек, спектакль и известный портрет, изобретатель, да и вообще доставлявший парень. Однажды, '''летним''' вечером он немного перебрал и наплёл гостям, что завтра все они будут кататься на санях по снегу. И они таки действительно покатались, но не по снегу, а по соли, весьма недешевой по тем временам.
